Связанные кровью - Страница 105

105

Что касается занятий, то три группы домов тренировались теперь исключительно друг с другом, чтобы узнать силы и слабости друг друга.

Три дома из набора Тиммона пожалуй лучше всего соответствовали друг другу: Эдирры взывали к его собственному врождённому легкомыслию, тогда как Яраны добавляли их характерам сдержанности и добродушия.

Союз Каинронов и Рандиров выглядел странным с самого начала. Главная десятница Рандир, Риф, определённо считала Горбела не больше, чем шутом, и обращалась с ним соответственно, мимоходом отменяя его приказы и, вообще, принимая такой превосходящий вид, что заставляла Лордана Каинрона яростно скрежетать зубами.

Что касается её самой, Джейм осталась умеренно довольной Берриминт, главной десятницой Брендан, которая продемонстрировала всю твёрдую надёжность её дома, хотя и гораздо меньше воображения и энтузиазма, чем понравилось бы Джейм. Дони, юный главный десятник Даниоров старался изо всех сил, но он слишком сильно зависел от своих старших товарищей рандонов. Тем не менее, он хорошо умел переводить карты случая гена в реальные ситуации, которые можно было потенциально использовать в войне.

Только класс Сокольничего продолжал собираться не обращая внимания на линии фронта, хотя их товарищи животные вполне могли быть использованы друг против друга в игре. Такая перспектива не радовала ни одного Соколёнка; хотя правила стремились ограничивать насилие между кадетами, их компаньоны часто казались расходным материалом.

— Они не понимают, — сказала Мышь, защищающе сжимая пригоршню меха и беспокойных усов. — Никто не понимает, кроме нас.

V

За двадцать дней до Середины Зимы Комендант прислал Верховному Лорду записку, которая содержала удивительное предложение. Торисен прочитал его с поднятыми бровями, но затем отложил в сторону для дальнейшего изучения.

VI

За десять дней до Середины Зимы, кто-то начал охотиться на скотину, когда её оставляли на ночь без присмотра. По отметинам гигантских зубов и когтей, оставленных на расчлененных тушах, стало ясно, что в этот раз враг не человек. Была выставлена охрана. Ночью, в бурю, несколько из них были убиты. Остальные рассказывали о громадном пятне мрака, двигающемся среди перепуганных животных, и вспышках чего-то белого, которое отогнало его прочь. Поутру Джейм обнаружила мастера-лошадника зашивающим четыре глубоких пореза на плече раторна, таких же широких, как размах её обеих разведённых рук.

— Это выглядит хуже, чем есть на самом деле, — заверил он её, отражая наскок раторна при укусе иглы. — Тем не менее, некоторое время он будет стеснен в движениях.

Джейм коснулась свежего шва. Первые боевые шрамы моего малыша. — Как вы думаете, что это было?

— Некоторые говорят — жутковолки, другие — пума. Сам я думаю, что это, прокляни-его-Трое, громадный пещерный медведь, вероятно старый самец, потерявший свою территорию с началом сезона спаривания.

— Горбел думает то же самое. Он попросил разрешения поохотиться на него и Комендант дал согласие. Ему будет очень приятно, если он наконец-то заполучит кого-то, кого он сможет убить в полном соответствии с законами природы.

— Ха. Если только зверюга не убьет его первой.

Сцена в квадрате, увиденная позже утром, сильно напомнила Джейм сбор для охоты на раторна прошлым летом, которую сорвала блуждающая золотая ива и другие природные рисковые случаи. Здесь опять были лошади и всадники. Первые, в этот раз, были в сапогах из сыромятной кожи, чтобы не дать льду скользить под их копытами, а вторые были одеты в охотничьи кожаные костюмы с нашитыми полосками меха. Горбел брал с собой четыре полные десятки Каинронов, включая свою собственную, одних, чтобы ехать верхом, других, чтобы бежать с гончими. Третья группа ждала с луками и стрелами, чтобы служить в качестве загонщиков и резерва. С каждым из трёх менее искусных десятников отправлялся опытный саргант. Никто не стал предлагать, чтобы и Горбел взял с собой одного, хотя Риф шепнула что-то своей Пятёрке, которая захихикала.

Тем временем, отдельными сворами бурлили собаки всех сортов: ищейки, чтобы охотиться за запахом, пары жуткогончих, чтобы преследовать добычу и молокары, чтобы (будем надеяться) её завалить.

Горбел даже выписал из Рестомира своего домашнего любимчика бесёнка, который привлёк свою долю восхищённого внимания. Лохматая маленькая собачка больше напоминала собой пуфик, один конец едва отличим от другого. Больше того, единственным способом определить, сколько же у неё всё-таки ног, было перевернуть её на спину и потереть ей живот, после чего все четыре лапы принимались в восторге молотить воздух, а то один конец, то другой издавал пыхтящие шумы.

Среди Рандир поднялось ещё больше приглушённого смеха.

— Что она может увидеть сквозь все эти волосы? — воскликнула Риф. — И что она может учуять, кроме самой себя?

Горбел сердито на неё поглядел. — Твиззл их породы холмовых волчат. В конечном итоге, он сможет разыскать всё, что я его попрошу, несмотря на все складки земли.

Твиззл чихнул и уподобился взорвавшейся швабре. Горбел потёр свой собственный нос. Смотри-ка, подумала Джейм, Хммм.

Наконец, Каинрон запрыгнул в седло, прогудел охотничий рог и они отбыли.

В целом, Джейм им не слишком завидовала. Пока что небо было ярким и безоблачным, но Сокольничий предупредил их о том, что это только временное затишье между снежными бурями.

Минуло три дня.

В этом не было ничего особо удивительного: охота на медведя была скорее бегущим сражением, чем коротким, острым преследованием зайца или лани. Поскольку медведь обычно охотился довольно далеко от своей берлоги, во все стороны рассылались многочисленные отряды, чтобы обнаружить его запах, каждый, по крайней мере, с одной особенно хорошей ищейкой. Когда след был найден, рога созывали остальные команды, чтобы присоединиться к погоне. Из-за выносливости медведя, часто использовали регулярную смену гончих. Если зверя загоняли в ловушку в сумерках, то собаки окружали его на всю ночь, чтобы не дать ускользнуть прочь. А если ему всё же удавалось выскользнуть, то охота продолжалась на следующий день, и на следующий, и на следующий. Убивали зверя стрелами, копьями и дротиками — всем, что позволяло держаться вне его смертоносной зоны досягаемости.

105