Связанные кровью - Страница 106

106

В данном случае, все ближайшие следы были надёжно стёрты бураном в ночь накануне. Поэтому Горбел разослал свои отряды во все стороны света, в надежде на то, что одна из ищеек поймает запах до того, как бесёнок отыщет его своими собственными, медлительными способами.

На третий день они стали возвращаться обратно. Только западная группа смогла обнаружить и убить медведя; тем не менее, специалисты решили, что он был слишком мал для того, чтобы нанести такие жуткие раны, как на убитых животных. Двойки и тройки, на которые разбрёлся северный отряд Горбела, докладывали о многочисленных ложных следах, и изредка попадающихся на глаза отпечатках лап такого размера, что они были больше всего, во что можно было поверить.

Последним прибывшим, вместе с бураном, наступающим ему на пятки, был Киббет, белый от утомления. Он почти вываливался из седла, но при виде Коменданта сделал над собой усилие и взял себя в руки.

— Где Горбел?

— Он мёртв, Ран.

VII

Рандоны, сарганты и главные десятники собрались в офицерской столовой, где за столом сидел Киббет, изредка тыкая ложкой в чашку с тушеньем.

— Мы шли на север, — начал он, не встречаясь ни с кем глазами. — Когда мы наконец обнаружили след, он был разорван на части. Сперва от нас отделились Обидин, Амон и Рори, чтобы последовать за одним из обрывков следа; затем Хигберт и Досада — за другим; и наконец, Дур, Тиггер и Кора отправились по третьему.

— Почему Кора не остался вместе со своим хозяином? — спросил Комендант, кружась вокруг стола, руки сцеплены за спиной. Говорил он тихо и спокойно, но его каблуки сталью щёлкали о каменные плиты пола. В конце концов, речь шла о сыне его лорда.

— Кора хотел остаться, но Десятка сказал, что Дур и Тиггер сами не знают, что творят, и нуждаются в том, чтобы их руки направляли. Так что остались Десятка, я и бесёнок.

В укрытом от снега месте они обнаружили громадные отпечатки лап, вдвое длиннее человеческих и вчетверо шире. Горбел протрубил в рог, но никто не отозвался, только эхо крутых горных склонов ущелья, через которое они проезжали. Киббет хотел вернуться назад и собрать остальных, но Горбел просто жаждал крови, а бесёнок Твиззл возбуждённо пыхтел. А потом, из-за валуна на них набросился медведь. Он с рёвом взметнулся над лошадью Горбела и одним могучим ударом ободрал большую часть задней луки седла и лошадиного крупа. Лошадь с визгом упала на землю, а медведь рухнул на неё.

— Я думаю, что Десятка упёрся толстым концом копья в землю, и, падая, медведь попал и на него, тоже. Я слышал хруст ломающийся костей, но не мог увидеть Десятку под всей этой грудой чёрного меха. Она задрожала, а потом всё стихло.

Киббет дотронулся до своего запястья и опустил пониже рукав, но не раньше, чем Джейм успела заметить опоясывающее его кольцо из синяков.

Потом он попытался освободить Горбела, рассказал он, но сумел вытащить наружу только одну руку. Пульса у неё не было. Затем, поскольку он не видел не единого способа сдвинуть эту громадную массу самостоятельно, он отправился за подмогой.

— Ты пометил вход в ущелье? — спросил Комендант.

— Что, нет, Ран, но я его узнаю, как только снова увижу.

— Ты имеешь в виду «если,» — прорычал Харн. Он выглядел ничем не лучше медведя, с его налитыми кровью глазами, звериным выражением лица и растрёпанными волосами. Джейм задумалась, а не болен ли он. — Если ты не заметил, в той части гор несколько тысяч ущелий и оврагов, и подобно всему остальному в этой проклятой долине, они всё время смещаются по собственной воле, если только не приколочены намертво.

Комендант вздохнул. — Ну хорошо. Утром, если снег прекратится, мы попробуем отыскать тело.

— Что ты обо всём этом думаешь? — Спросил у Джейм Тиммон, когда они покинули столовую.

— Ничего хорошего, возможно по глупой причине: бесёнок домой не вернулся.

VIII

Вьюга бушевала большую часть ночи. Ветер гремел ставнями, как будто пытаясь их оторвать, а снег просачивался внутрь сквозь щели. Джейм лежала, закутавшись в свои меха, слушая стоны и рёв ветра, наблюдая за пламенем под медным котлом, танцующим от лёгких, блуждающих сквозняков, и снегом, плывущим вниз через дымовое отверстие в крыше. Ближе к рассвету, когда рокот бури споткнулся и затих, она встала, оделась в свою самую тёплую одёжку и, оставив Руту и Жура сладко спать за её спиной, спустилась вниз, в кладовку, чтобы забрать упряжь Черепа.

Она нашла раторна, споткнувшись об него. Он свернулся в клубок, скорее как кошка, чем как лошадь, в укрытии валуна. Под его лохматой зимней шубой разрезы на его плече были всё ещё красными и болезненными; тем не менее, стежки держали и порезы подживали.

— Нам нужно относиться к этому поспокойней, — сказала она ему, прекрасно зная насколько нелепо это звучит при данных обстоятельствах, и оседлала его, пока он чавкал куском жареной оленины, который она прихватила с собой за ужином прошлой ночью.

Они отправились на север, оставив едва проснувшееся училище за и под собой.

Снежные тучи уплыли на юг и на небе появилось солнце, бросающее ослепительные лучи на свежевыпавший снег. У подножия гор, высокие сугробы венчало море замороженных волн, глубиной с фут во впадинах и высотой по плечо в своих вершинах. Дальше вверх, снег закручивался вокруг валунов, вуалями дул с высот и дымом поднимался с засыпанных им деревьев, как будто их поглощал искрящийся белый огонь. Снежная буря замела все следы и запахи. Она могла только надеяться, что инстинкты раторна похожи на способности бесёнка, позволяя ему следовать за своей добычей через складки земли даже без нормальных следов запаха.

106